Сегодня мог бы исполниться 71 год советскому боксёру, серебряному призёру Олимпиады 1980 года, абсолютному чемпиону СССР (1975), чемпиону СССР (1980), мастеру спорта СССР международного класса Петру Ивановичу Заеву. Серебряного призера в тяжелом весе московской Олимпиады 1980 года Петра Заева я видел один раз. Это было на каком-то из боксерских турниров где-то в 2009-2010 году. Меня поразило, как он тогда выглядел. На ринг ему, думаю, было поздно. Все-таки лет 56-57 ему было, но здоров был необычайно. Абсолютно трезвый взгляд, ясная голова. Мы тогда за час обсудили с ним всю его карьеру. Его успех на чемпионате СССР в 1980 году, его вхождение в сборную, его выступление в Олимпийской столице, а перед этим встречу с Мухаммедом Али…Скажу честно, нравится это кому-то или нет, но Петр Заев был уверен, что Олимпиаду в Москве он выиграл и победил в финале ставшего трехкратным олимпийским чемпионом кубинца Теофило Стивенсона, но никакой злобы по этому поводу у него не было. Может быть, в другие моменты была, но тогда не было. Еще он был уверен, что Мухаммеда Али в 1978 году на показательных боях в Москве он победил. Более того, он всерьез считал, что нокаутировал бы его, если бы у него было не два раунда, которые он дрался с Али, а побольше. Не знаю почему, я точно не робел перед его авторитетом, да и человек он был не такой, не агрессивный, но я не стал ему возражать. Наверное, потому, что характер у него был очень симпатичный. Другого объяснения я не нахожу.Родился он в селе Сселки, которое вскоре отнесли к Липецкой области, 26 июля 1953 года. Рано занялся боксом. До 1975 года выступал за липецкое «Динамо». Позже перебрался в Москву, где стал выступать за ЦСКА. Вполне обычная карьера. В том же в 1975 году стал абсолютным чемпионом Советского Союза.Потом у него был некоторый простой. Во всяком случае, он ничего не выигрывал. На первых ролях был Евгений Горстков. Но Заева народ знал и уважал. Поэтому его и выбрали наравне с Горстковым и Высоцким представлять Россию в спаррингах с Мухаммедом Али в 1978 году. Тогда трое наших боксеров боксировали с Али по два раунда каждый.Али был ужасающе растренирован. В плохой записи этого не видно, но он весил тогда килограммов 115. И это притом, что боевой вес его тогда был ровно сто килограммов. Так что он представлял собой некую фантазию на тему раздетого Скумбриевича у Ильфа и Петрова. Помните? Дивное женское тело с головой бреющегося англичанина. Ну, не такое уж и дивное и подавно не женское, но жир так и висел на нем.С Заевым он боксировал, как нам тогда показалось, странно. Петр был первым, и Али принялся сначала от него скакать, показывая на деле свой принцип “float like a butterfly sting like a bee” (порхай, как бабочка, жаль, как пчела), потом встал и стал работать. Работал неплохо, но, что называется, влегкую. Заев, кстати, работал хорошо. Очень хорошо. Он отлично качал маятник и пробивался к Али поближе. Мухаммед потом самокритично сказал, что два раунда Заеву он проиграл. Мне Петр говорил, что здорово попал Али по корпусу. И именно на этом основании верил, что мог бы его нокаутировать. Не знаю, не знаю. Думаю, Али бы очень удивился. Он работал с сильнейшими панчерами почти двадцать лет, но, по-моему, никто из них не смог его уронить ударом по корпусу. Вот собственно и все, что я о том бое помню.Но был еще один бой, с которым разобраться не так уж просто. Его бой с Теофило Стивенсоном в финале Олимпиады в Москве. Его я помню очень хорошо. Настроение у нас было тогда такое, что Стивенсон его уже выиграл, еще до того как вышел на ринг против Заева. А когда он действительно вышел, то ничего ни нам, ни, особенно, Заеву не показал. Такой тяни-толкай, а не бой. Кто выиграл? По нанесенным ударам – Заев, но судьи дали победу Стивенсону со счетом 4-1. Был бы я тем одним, который отдал победу Петру? Не знаю. Мог бы и не быть. Игорь Высоцкий, у которого две победы над Стивенсоном, лично мне сказал: «Так у двукратного олимпийского чемпиона, который дерется за третье олимпийское золото, не выигрывают». И я знаю, что Игорь прямо так говорил и Петру. Может, он был и прав. Так что считайте сами, и сами решайте.Тогда, кстати, многие и решали, и все были за Заева.Теперь уже никого нет. Ни Стивенсона, который нежданно-негаданно умер в 2012 году в возрасте всего 60 лет. Подумать только: я сейчас старше того, каким Теофило когда бы то ни было был. Нет Игоря Высоцкого уже год. Нет и Петра Заева. Он умер 29 ноября 2014 года в Липецке. Говорят, от третьего инсульта. Хороший был человек. Я должен сказать, что надеюсь, что там, где он сейчас, он выиграл свои бои? Не скажу. Я надеюсь, что там, где он сейчас, нет никаких боев. В раю обходятся без них.Александр БеленькийПётр Иванович родился в селе Ссёлки Грязинского района Воронежской области. Карьеру боксёра начал под руководством своего брата и до 1975 года выступал за липецкое «Динамо». Позже переехал в Москву, где начал выступать за ЦСКА.В ходе XXII летних Олимпийских Игр в Москве убедительно (каждый раз со счётом 5-0) переиграл трёх соперников: из Югославии, Италии и ГДР. В финальном бою Олимпиады проиграл кубинцу Теофило Стивенсону.После завершения выступлений на ринге, окончил Военный институт физической культуры в Ленинграде. В 1988 году пришёл работать офицером-воспитателем в Московское суворовское военное училище, пользовался большим авторитетом у курсантов. Затем был приглашен преподавателем кафедры физической подготовки в Московский университет МВД России. Работал преподавателем в Военной академия имени Жуковского. Кандидат педагогических наук, полковник МВД.Скончался Пётр Иванович в Липецкой областной клинической больнице 29 ноября 2014 года на 62-м году жизни после инсульта. Захоронен на кладбище родного села Ссёлки.

Сегодня исполняется 106 лет со дня рождения знаменитого советского боксёра и тренера Сергея Щербакова.В своей книге «Записки боксера», вышедшей в 1956 году, Сергей Семенович Щербаков оставил потомкам кодекс человека, занимающегося этим видом спорта. Я знаю, что почти все «кодексы» составлены людьми, далекими от этого вида спорта, но Кодекс Щербакова – исключение. Он состоит из семнадцати пунктов. Все они очень верны, как, например, первый: «В каждом бою стремись захватить инициативу. Лучше нанести один удар и не получить ни одного, чем провести 5-6 и получить 3-4» или четвертый: «Будь уверен в излюбленных, тщательно отработанных ударах. Наноси их решительно, сильно, акцентируй в точно намеченную цель». Но, по-моему, самое важное заложено в последнем, семнадцатом, вынесенном Щербаковым из всей жизни: «Знай, что лучшая защита – атака!»Так кратко мог сформулировать это только ветеран войны. Настоящий ветеран.Сергей Щербаков был единственным нашим боксером, объединившим в своей биографии все эпохи: довоенную, доолимпийскую, и олимпийскую. В 1939 году он занял третье место на чемпионате СССР в весовой категории до 57 кг. Выиграть его было невероятно сложно. По сути, это было единственное соревнование, в котором принимали участие боксеры. Было еще участие в «Международных рабочих олимпиадах», но там выступали, главным образом, советские спортсмены. Так что эта бронза дорогого стоила.В 1940 году на чемпионате СССР он занял второе место в весовой категории до 60 кг. Он рос, если можно так сказать, «вместе с боксом». Собирался выступить и в будущем году, но тут случилась война, которая чуть все разом не перечеркнула. Следующий чемпионат СССР состоялся только в 1944 году.Дальше была служба в армии. Тяжелая служба. Щербаков был дважды тяжело ранен. Когда после одного из этих ранений врач решил отрезать ему ногу, он чуть ли не со слезами на глазах, если такое вообще возможно себе представить, упросил его этого не делать. Умрет? Ладно, умрет. Но без бокса он жизни все равно себе не представлял. Ногу удалось сохранить. Знал ли он, что эта самая нога принесет ему олимпийскую медаль? Не думаю. Тогда он просто спасал свою ногу, чтобы вернуться в строй.За войну Щербаков получил в том числе медали «За отвагу» и «За боевые заслуги». Тогда их ценность была другая. Те, кто был на той войне (хотя где они?), помнят, что это значит. Например, медаль «За отвагу» он получил «за уничтожение поезда из 27 вагонов, доставку продуктов питания в отряд в тылу противника и вынос на себе раненого товарища Несынова через линию фронта». Не слабо, да? Непонятно, как ему Героя Советского Союза не дали. Другие, кстати, получали. Просто надо было к штабу быть поближе, а не к врагу. А Щербаков дрался. Отчаянно дрался.В 1944 году он впервые стал чемпионом СССР по боксу (тогда ради этого отзывали с фронта) в весе до 67 кг и оставался им десять лет. Я не оговорился: десять. Никто в послевоенном Союзе не мог с ним соперничать. Когда было принято решение принять участие в Олимпиаде 1952 года в Хельсинки, Щербаков по-прежнему был чемпионом, и место в олимпийском турнире было за ним закреплено. Нам трудно представить себе таких боксеров. Ветеран войны, вся грудь в медалях. Такое было время. А какими еще могли быть тогда боксеры? Либо безусыми мальцами, либо ветеранами. Третьего время не позволяло. После войны прошло всего семь лет, но в нашей сборной Щербаков был единственным ветераном. Остальные – теми, кто только играл в войну.Весовая категория, в которой Щербаков выступал, до 67 кг, была полна талантами. Самым ярким среди них был поляк Зыгмунт Хыхла, которого у нас именовали попроще – Зигмундом Хихлой. Тоже, между прочим, ветеран войны, по окончании которой ему было только восемнадцать лет. В очных встречах счет перед Олимпиадой у них был равный – 1:1. Да, Хыхла был на восемь с половиной лет моложе, и это в том возрасте, когда каждый год имеет значение. К тому же, он не был ранен так тяжело, как Щербаков. Но кто это помнил в 1952 году?Начиналось все для Щербакова на Олимпиаде очень хорошо. Аргентинец итальянского происхождения Сарфатти и южноафриканец Ван дер Линде не смогли завершить свои поединки. Они были остановлены ввиду явного преимущества, а ведь тогда существовали очень жесткие правила. Бойца нужно было действительно избить до того, что он сам не мог толком стоять. Дальше Щербакова ждал настоящий итальянец Вескови. Его он победил очень уверенно по очкам. В полуфинале он скрестил перчатки с датчанином Виктором Йоргенсоном, серебряным призером чемпионата Европы 1949 года. Опять очень уверенная победа Щербакова по очкам. Теперь главное – бой с Зыгмунтом Хыхлой.Как хочется сказать, что Щербаков выиграл этот бой по праву, но я не стану этого делать. Прошли три раунда, но никакой радости не было. Это был второй и последний наш финал, в первом потерпел поражение Виктор Меднов, и было ясно, что уедем мы из Хельсинки без золота. Хыхла был чуть быстрее и чуть точнее. Но это чуть считалось.Так и оказалось. Победил Хыхла. Не хочется ничего говорить, но по справедливости Щербакову следовало бы съездить на Олимпиаду в Лондоне в 1948 году. Там бы у него был шанс против словака, родившегося в Венгрии, а потом переехавшего в Чехословакию Юлиаса Тормы, завоевавшего «золото». И по возрасту тогда тридцатилетний Щербаков был ближе к своей оптимальной форме. Но увы. Тогда мы в Олимпиадах еще не участвовали. Рано было. Страна только переводила дух после войны.В 1953 году Щербаков и Хыхла приняли участие в чемпионате Европы, и опять сильнее был Хыхла. Что поделаешь? Из двух ветеранов побеждает один.Но если Щербаков не завоевал золото как боксер, то как тренер завоевал вполне. В 1956 году в Мельбурн команда поехала уже под его руководством, и там впервые завоевала три олимпийских золота. В Риме в 1960 году взяла еще одно. Кодекс Щербакова работал. Пусть и не с ним самим, но с его учениками.Александр БеленькийФедерация бокса России помнит Сергея Семёновича и ставит его жизнь в пример всем боксёрам современности.Сергей Семёнович ЩербаковДесятикратный чемпион СССР (1944—53, подряд) в полусреднем и втором полусреднем весе;Серебряный чемпион XV Олимпийских игр в Хельсинки (1952);Серебряный чемпион Европы (1953, второй полусредний вес);Заслуженный мастер спорта (1948);Заслуженный тренер СССР (1967).Всего провёл 227 боев, из которых выиграл 207 (78 нокаутом);Судья всесоюзной категории;Заслуженный работник культуры РСФСР.Награждён орденами Отечественной войны I и II степени, двумя орденами «Знак Почёта», медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги», египетским орденом «Аль-Реад».Скончался 24 января 1994 года. Захоронен на Ваганьковском кладбище в Москве (Закрытый колумбарий, секция 9, ряд 4).

Виталий Андреевич Островерхов родился 19 июля 1923 года в Краснодаре. Окончил школу и фабрично-заводское училище, после чего работал на заводе «Красный пролетарий». Активно заниматься боксом начал в 1936 году и проходил подготовку в московском спортивном обществе «Спартак».В 1940 году одержал победу на чемпионате Москвы среди юниоров, однако из-за начавшейся Великой Отечественной войны вскоре вынужден был прервать спортивную карьеру — в 1941 году добровольцем отправился на фронт. Командовал ротой ночной разведки, участвовал в Сталинградском сражении, где получил тяжёлое ранение. Награждён орденами Отечественной войны I и II степеней (1985, 1946), медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне» (1947).После войны, несмотря на потерю руки, занялся тренерской и спортивно-общественной деятельностью. В течение многих лет занимал должность старшего тренера центрального совета добровольного спортивного общества «Спартак», долгие годы возглавлял Федерацию бокса Москвы, являлся председателем всесоюзного Совета ветеранов бокса.Как тренер Виталий Андреевич подготовил ряд титулованных спортсменов, добившихся успеха на международной арене. Так, его подопечным был заслуженный мастер спорта Алексей Киселёв, серебряный призёр двух летних Олимпийских игр, обладатель серебряной медали чемпионата Европы, двукратный чемпион СССР, позже так же ставший успешным тренером. Другой его воспитанник Юрий Громов — бронзовый призёр чемпионата Европы, двукратный чемпион СССР. Ученики Островерхова Анатолий Ершов и Эдуард Борисов так же становились чемпионами страны по боксу. Принимал участие в подготовке двукратного олимпийского чемпиона Бориса Лагутина. В разное время у него тренировались писатель Юлиан Семёнов, учёный-физик Юрий Осипьян, актёр и певец Владимир Высоцкий. За выдающиеся достижения на тренерском поприще в 1965 году Виталий Островерхов был удостоен почётного звания «Заслуженный тренер СССР».В 1991 году учредил «Ассоциацию содействия реабилитации и физическому воспитанию детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей». Член Президиума ДСО «Спартак», первый директор люберецкой школы бокса «Спартак». Награждён почётным знаком «За заслуги в развитии физической культуры и спорта» (1990).Федерация бокса России помнит Виталия Андреевича и ставит его жизнь в пример всем боксёрам современности.

Александр Беленький продолжает рассказ о великих чемпионах-тяжеловесах.С Майкла Мурера (между прочим, фамилия его по-английски читается Моорер, но вариант с «у» очень укоренился в нашей литературе) начинается период «недостойного чемпионства», который продолжался около двух лет, а титулы по всем трем основным версиям переходили из одних рук в другие, нигде подолгу не задерживаясь. Было ясно, что Мурер завладел своим титулом чисто случайно. Если бы не Тедди Атлас, вполне возможно, что он бы так и не «накатил» на Холифилда, и снисходительные судьи отдали бы победу Эвандеру. После боя так и говорили, что, по справедливости, пояс надо было вручать Атласу, а не Муреру.До того, как стать чемпионом мира в тяжелом весе, Мурер прославился двумя вещами. Во-первых, он был совершенно несокрушимым полутяжем и, хотя ему принадлежал только титул по второстепенной в те годы версии WBO, никто не оспаривал там его первенство. «Перевернутый» правша (свою стойку он принял еще в молодые годы), он так мощно бил правый боковой, что ни один полутяж так и не закончил бой с ним на ногах. Именно исходя из силы удара, он перепрыгнул через первый тяжелый вес и стал выступать в самой тяжелой категории. Однако здесь ребята были уже совсем другими, и своими ударами он мало кого мог удивить.Второе, чем Мурер прославился, так это бесконечными проблемами с полицией, что сейчас выглядит странно. В 1989 году он получил 18 месяцев условного заключения за очень серьезную драку. Едва они истекли, как в 1991 году его снова арестовали. На этот раз он сломал челюсть полицейскому. Впрочем, сам он это отрицал. То ли полицейский был сам не безупречен, то ли еще по какой-либо причине, но наказание было достаточно мягким: два года условно. По слухам, эта история обошлась Муреру в 250 тысяч долларов. Немного, надо сказать. Ну и наконец, за четыре месяца до встречи с Холифилдом Майкл подрался в баре. На его счастье, конфликт был урегулирован без суда, но подобные проблемы возникали и потом. Мурер признавался позже, что собственная агрессия приносит ему большое удовольствие, но насколько он был искренним, мы не знаем. Вполне возможно, что он повторял подобные высказывания за Майком Тайсоном. Такое поведение было в моде в 80-90-е годы XX века. По крайней мере, его поведение в течение последних двадцати лет этого не подтверждает.Было совершенно очевидно, что на чемпионском троне Мурер долго не продержится. Во-первых, не тот характер. В полутяжах он мог побеждать не напрягаясь, но в тяжелом весе ситуация оказалась принципиально другой. Не мог же Атлас в каждом бою повторять свой номер в перерыве между раундами. Во-вторых, Муреру просто не хватало физических данных, чтобы ровно выступать среди «больших ребят». При росте 188 см он весил около 97 кг, но это был искусственный вес, не столько даже накачанный, как у Холифилда, сколько наеденный. В общем, его поражения ждали, но никто даже представить себе не мог, насколько оно близко и каким позорным оно будет.Тем не менее, он до поры до времени выступал более-менее удачно. В 1991 году он легко одолел Алекса Стюарта, с которым Холифилд два раза промучился. Мурер нокаутировал его в 5 раунде. В 1992 году Майкл стал чемпионом в тяжелом весе. Не обращайте внимания на то, что вы этого не знаете. Этого практически никто не знает. Мурер стал чемпионом в тяжелом весе по версии WBO, которую тогда практически никто не знал. А титул он завоевал 15 мая 1992 года в бою против Берта Купера, того самого, в бою с которым Холифилд впервые оказался в нокдауне. Это был знатный поединок. Дважды Майкл побывал в нокдауне и дважды отправлял на пол Купера, но в последний раз, в 5 раунде, Берт там не то, чтобы остался, но бой пришлось остановить. Так, выступая, в целом, удачно, он и довел дело до победы над Холифилдом 22 апреля 1994 года, о которой мы уже знаем. Только тогда он стал самым настоящим чемпионом.5 ноября 1994 года, собираясь впервые защитить свой чемпионский титул по версиям WBA и IBF, Мурер встретился в Лас-Вегасе с великим призраком прошлого – Большим Джорджем Форменом, которому было уже 45 лет. Со дня, в котором он потерял свой титул в тяжелом весе против Мухаммеда Али, прошло уже двадцать годочков! Двадцать! В боксе за это время сменилась не одна эпоха.Из первых девяти раундов Большой Джордж выиграл только четвертый, а во всех остальных Мурер лениво расстреливал его с обеих рук, особенно с передней правой. Формен пропускал и пропускал, но время от времени и огрызался, и несколько раз Мурера даже слегка повело. Тем не менее, Формену досталось явно больше. У него практически закрылся левый глаз, временами его мучала одышка. И все это время, и в перерывах и во время боя, Тедди Атлас орал Муреру: «Не уходи влево! Не уходи влево!» Атлас как огня боялся удара Формена справа. Иногда Мурер его слушал, но чаще уходил как раз влево. Бой проходил в очень замедленном темпе, и зрители откровенно скучали, ожидая, когда же он закончится, и Мурера объявят победителем. Тем не менее, Формен иногда попадал в него, и это настораживало. Этот поединок оброс легендами, и о нем часто пишут, что Большому Джорджу не удавалось вообще ничего, но это не совсем так.Десятый раунд начался тихо, а затем Формену удалось провести несколько неплохих атак и слегка потрясти молодого чемпиона (все еще чемпиона). Об этом тоже почему-то часто забывают и представляют последовавший вскоре финал встречи как совершенно неожиданный. На самом деле Большой Джордж выигрывал этот раунд. Затем хитрый Формен провел несильную двойку. Мурер спокойно стоял и ждал, что будет дальше, видимо, взяв небольшую передышку, чтобы очухаться. В этот момент он не уходил влево, как часто пишут, если не считать микроскопического движения корпусом и головой, а просто стоял на месте, как почти неподвижная мишень. А дальше Формен слегка отвел левую руку, как будто собирался ударить ею сбоку, но потом, словно передумав, нанес джеб в разрез между перчатками, за которым тут же последовал правый прямой в ту же точку, но немного под другим углом. Видимо, последний удар был чудовищным по силе, так как Мурер упал замертво и не мог встать далеко не десять секунд. Бить Формен за двадцать с лишним лет не разучился. Зал онемел, а потом заорал как-то весь сразу. Формен чемпион???!!! Не может быть!!!Может! Отдавая должное победе Большого Джорджа и его фантастическому достижению, которое тогда казалось совсем запредельным, нужно сказать, что все-таки это не столько Формен выиграл, сколько Мурер проиграл. Джордж в этом бою был гораздо хуже, чем он был три года назад во встрече с Холифилдом. Вместе с тем его последняя двойка была настоящим шедевром. Представитель старой гвардии Формен показал в течение двух секунд высший пилотаж, который перевесил и двадцатилетнее преимущество Мурера в возрасте, и чуть ли не двукратное в скорости, а заодно показал и уровень молодого чемпиона. Наверно, против Формена образца 1973 года Майкл Мурер не продержался бы больше одного-двух раундов.

Часть I | Часть II(продолжение)После поражения от Боу Америка впервые по-настоящему зауважала Эвандера Холифилда. Может быть, даже она, наконец, его полюбила. Страна оказалась в положении капризной жены, которая в один прекрасный день, увидев, как другие женщины реагируют на ее мужа, влюбляется в него сама. Ну а уж после того, как Холифилд победил Боу в матче-реванше…Ну, а Риддика Боу и Рока Ньюмана после сладкого года чемпионства ждало жесточайшее похмелье. WBA и IBF, о которых они так самозабвенно вытирали ноги в ответ на то, что эти федерации покрывали все их грехи, теперь просто осатанели.Сначала в своих рейтингах они поставили Боу издевательски низко, а потом, выждав паузу, вообще выкинули его оттуда, не объясняя причин. Риддик Боу просто перестал для них существовать, а для WBC он уже не существовал с того самого дня, как выкинул пояс этой организации в мусорную корзину. Кроме того, Ньюман переругался со всеми ведущими промоутерами, которые терпеть не могли этого выскочку, попытавшегося перевернуть с ног на голову всю ту систему мирового бокса, которая создавалась годами. Да, плохую систему, но все-таки она работала, в отличии от «системы Боу и Ньюмана», которая сама «грешила», а потом сама не замечала свои грехи.В общем, вскоре Риддику было в самый раз идти драться на ярмарку, как Джону Л. Салливану за сто с лишним лет до этого. Он не сдался без боя, но что-то в нем сломалось окончательно через несколько месяцев после потери титула. Боу много раз и многие предлагали выход из положения – расстаться с Ньюманом, но Риддик на том этапе каждый раз отказывался, показав, что он умеет ценить добро, даже то, которое, в конечном счете, дорого ему обошлось, а в результате стоило ему карьеры.А на улице Эвандера Холифилда наступил настоящий праздник. Америка радовалась вместе с ним, а Леннокс Льюис бросил ему вызов. Его в очередной раз проигнорировали, это стало для Америке такой милой доброй традицией: Леннокс вызывает, а мы все вместе делаем вид, что ничего не произошло. Однако мало кто сомневался, что, в конце концов, Эвандер выйдет против него и обязательно разобьет. Но пока герой устал и имел право на отдых. А потом он имел право на легкий бой, что вполне разумно, тяжелые бои должны чередоваться с проходными, иначе ни один чемпион не сможет постоянно выдержать такого напряжения.Легкий бой Эвандера состоялся 22 апреля 1994 года. Противником его был очень неплохой боксер Майкл Мурер, бывший чемпион мира по версии WBO в полутяжелом (до 79,4 кг) весе. Впервые с тех пор, как он перешел в тяжелый вес, Холифилду предстояло драться с противником одних с собой габаритов. Все остальные были или крупнее, или намного крупнее него. Однако судьба решила еще раз попробовать Эвандера на сгиб и излом, о чем он узнал только на ринге.Бой начался так, как должен был – Холифилд захватил инициативу и в конце второго раунда трехударной серией левый-правый-левый отправил Мурера в нокдаун. Тот довольно бойко встал на колено, дождался, пока рефери досчитал до «восьми» и встал. Но, начиная со следующего раунда с Холифилдом что-то случилось, ему как будто вдруг стало на пару десятков лет больше. Все он делал правильно, но как-то замедленно и устало. Безусловно, ему несколько мешало то, что Майкл боксировал в правосторонней стойке, как левша (именно «как левша», потому что Мурер на самом деле относился к тому в те годы редкому типу «скрытого правши», то есть правши, стоящего в той же стойке, что и левша). Но только этим никак нельзя было объяснить то, как он выглядел в этом бою. Ему как будто подвесили гири и на ноги и на руки, и Эвандер с огромным трудом заставлял себя драться.Как ни странно, к этому оказался не готов сам Мурер, который боксировал до крайности лениво, чем приводил в бешенство своего тренера Тедди Атласа, который когда-то тренировал Майка Тайсона в школе Каса Д’Амато. Атлас, одна из самых колоритных личностей американской боксерской тусовки, человек бешеного темперамента с моложавым лицом, перечерченным здоровенным шрамом от ножевого ранения, в перерывах между раундами и во время боя орал Муреру: «Этот парень хочет отдать тебе титул, а ты не можешь его взять».Однако Мурер все никак не мог заставить себя что-то делать. Наконец терпение у Атласа лопнуло. Когда после восьмого раунда Мурер пришел к себе в угол, Тедди поставил для него табуретку... и, к восторгу заскучавшего было зала, сел на нее сам. Мурер ошарашенно на него уставился, и Атлас взорвался. «Ты хочешь, чтобы я с ним дрался вместо тебя? - заорал он, - Если ты не хочешь выиграть этот бой, то я хочу его выиграть, так что сбегай принеси мне водички. Не хочешь драться, так посиди здесь, а я пойду драться». Атлас не унимался: «С этим парнем покончено. Ты сам себя обманываешь и завтра будешь раскаиваться. Ты упускаешь свой шанс. Он здесь у тебя под носом лежит, тебе нужно только взять его. Вместо того, чтобы проиграть этот бой тебе, он проиграет следующий, но уже не тебе!»Мурер внял внушению Атласа и концовку провел неплохо, но не более того. Судьям Майкл настолько не понравился, что один из них даже поставил ничью 114-114, а двое других отдали ему победу только со счетом 116-112 и 115-114, хотя по справедливости надо было бы поставить где-то 117-111, как сделали несколько независимых экспертов, однако сути дела это не меняло. Холифилд проиграл свои титулы по версиям WBA и IBF. Тогда казалось, что навсегда.Об этом как-то забыли, но во время своего второго недолгого правления Эвандер уже не был абсолютным чемпионом. Риддик Боу даже не смог вернуть ему то, что взял, потеряв по дороге из-за собственной трусости пояс WBC, который достался Ленноксу Льюису. Кстати, менеджер последнего, Фрэнк (тогда еще не Келли) Малоуни, был в тот день в зале, видел, как проиграл Холифилд, и выразил общее мнение, сказав: «Проиграли все, кроме Мурера».И все же что-то сомнительное было в этом бою. Случается, что боксеры вот так внезапно стареют, но для Холифилда это было явно рановато, ему шел только тридцать второй год. Все стало известно через несколько дней.После боя Эвандера отвезли в больницу с травмой, как считали, плеча и с явными симптомами обезвоживания организма. На первый взгляд, ничего особо страшного не было. Врачи, прежде всего, стали в больших количествах пичкать его жидкостью, чтобы ликвидировать обезвоживание, и здесь они обратили внимание на то, что сердце, которое при этом должно работать с усиленной мощностью, наоборот не поспевает. «В этот момент - сказал чуть позже доктор Стивенс, личный врач Холифилда, - мы поняли, что у него что-то с сердцем». Дальнейшее обследование показало, что у Эвандера недостаточно развит левый желудочек сердца, который снабжает кровью все тело (правый желудочек снабжает кровью легкие). Одним из основных симптомов этого заболевания является сильная усталость.«Мистер Холифилд, - подытожил доктор Стивенс, - провел бой в состоянии сердечной недостаточности. Это настоящее чудо, что он сумел продержаться все двенадцать раундов». При этом он добавил, что ранее при обычном обследовании обнаружить это заболевание было невозможно. Однако жизни Эвандера оно не угрожало, хотя он мог потерять сознание. Мнение доктора Стивенса подтвердил и кардиолог Даглас Моррис: «Нельзя сказать, чтобы он сидел на бомбе с часовым механизмом. Просто его сердца работало не на полную мощность. Мы не считаем, что его жизнь находилась в опасности». Однако врачи заявили, что, хотя Холифилд и остается практически здоровым человеком, ему отныне противопоказаны перегрузки, которые, разумеется, неизбежны на ринге. Так что о продолжении боксерской карьеры, казалось, не могло быть и речи.Пресс-конференция врачей проходила в больнице, где лежал Холифилд. Через некоторое время появился и он сам. Всегда с иголочки одетый Эвандер на этот раз вышел к журналистам в черном тренировочном костюме и тапочках, он шел очень медленно, и под руку его поддерживала медсестра.«Когда доктор Стивенс сказал мне, что произошло, - сказал Холифилд, - мне было нетрудно принять решение. Я буду очень скучать по рингу, но я верю в то, что Бог не случайно связал мою жизнь с боксом. Я очень любил это дело и с его помощью улучшил и свою жизнь, и жизнь своей семьи».Холифилд также рассказал, что проблемы со здоровьем начались у него не вчера. Впервые он почувствовал необъяснимую усталость, когда готовился к бою с Бастером Дагласом за звание чемпиона мира в тяжелом весе осенью 1990 года. «Последние два года я все время думал: почему я так устаю, - рассказал Холифилд журналистам, - почему мне так тяжело восстанавливаться после тренировок и боев? Когда врач сказал мне, в чем дело, я сразу все понял. Перед боем с Дагласом я почувствовал себя плохо и пожаловался ребятам из моей команды. Они назвали меня плаксой. Я нокаутировал Дагласа, и все были очень рады. Перед встречей с Джорджем Форменом я снова пожаловался на плохое самочувствие, и они опять обозвали меня плаксой. Я снова выиграл, и снова все были очень рады». Слушатели засмеялись. То же самое имело место, когда он готовился к бою с Бертом Купером в ноябре 1991 года и к бою с Лэрри Холмсом в июне 1992. Однако, что важно, Эвандер не пожелал списывать свое поражение Риддику Боу в ноябре 1992 года на плохое самочувствие. «Я был тупицей и не слушал ничьих советов», - сказал он. Все-таки удивительно: была возможность списать, таким образом, свое единственное поражение, а он ею не воспользовался. И даже не попытался это сделать. Более того, он отмел эту возможность.Как ни странно, никто тогда не вспомнил действительно первый случай, когда Эвандер испытал такой приступ необъяснимой усталости. Это произошло во время его боя с Дуайтом Кави в 1987 году. Тогда после 5 раунда Холифилда как будто подменили, тем не менее, он сумел оставшиеся десять (!) раундов провести на уровне и выиграть.Когда Холифилд уже направлялся к лифту, чтобы подняться в свою палату, его спросили, не кажется ли ему этот день грустным. Эвандер просто ответил: «Нет. Это очень хороший день. Я дышу и я здоров».Сейчас эта история уже в далеком прошлом. Иногда кажется, что ее как будто и не было. Все о ней забыли. Что же тогда все-таки произошло? Коллективная медицинская ошибка, о которой все говорят? Холифилд, оказывается, чувствовал себя хорошо, и никаких приступов усталости у него не было? Как-то так?Не знаю. Видимо, они все-таки были. Как человек, давно лично знающий Холифилда, я исключаю то, что он лгал, когда говорил это. Я вообще исключаю, что он мог лгать, как бы это ни прозвучало. Я знаю, что все участники этой истории очень не любят, когда их о ней спрашивают. В будущем у Эвандера еще было такое же обессиливание в самые неподходящие моменты, но тогда о медицинских проблемах никто и ничего не говорил. В общем, эта история остается загадкой.Перед боем с Холифилдом Майкл Мурер сказал: «У него сердце чемпиона». Он даже сам не знал, как он был прав. Самое славное время Холифилда и самый славный его бой были еще впереди. До него оставалось два с половиной года.Александр Беленький

Сегодня, 7 июля, исполняется 83 года самому великому боксеру советского бокса – Виктору Агееву. Я понимаю, что это утверждение очень сомнительное. В советском боксе хватало великих чемпионов, но все-таки Виктор Агеев стоит среди них особняком. «Самыми великими» называли многих. Не успеешь сказать, как в тебя со всех сторон разные летели взаимоисключающие аргументы. Но если ты называл Агеева, некоторое время стояла тишина. И только потом шли доводы за или против. Вот эта самая тишина и была признаком, что ты попал в точку. Агеев – самый великий. Не по уровню достижений, а по уровню таланта. И все. С этим никто не спорит. Ну, почти никто. Боксеры будут спорить и на кладбище. Мне кажется, что, где похоронено много боксеров, там выяснения отношений продолжаются по сей день.Стиль его называли джазом на ринге. Я это определение встречал дважды. Говорили, что Владимир Коньков, тренер Агеева в молодые годы, всегда начинал тренировку с того, что включал джаз, пытаясь заставить боксеров уловить то, что он называл ритмом бокса. История, конечно, слишком красивая, но, возможно, она соответствует действительности. Когда смотришь на то, что делал Агеев, его передвижения в рваном ритме, начинают слышаться различные мелодии Гершвина.Что еще отличало его? Ну, конечно, открытая стойка. Относительная мягкость движений. Левая рука внизу, и великолепная защита уклонами, нырками и движениями рук. Говорят часто, что он «не защищался». Ничего подобного. Он очень хорошо защищался, но защита его, например, часто прикрывающий подбородок поднятое левое плечо, такой не выглядела, потому что он из своего вечно качающегося маятника отлично хлестко бил. То, что он защитился, прежде чем нанести удар, иногда опускают. Как-то это не «по-пацански» - защищаться. Стоять в открытой стойке – это да. Но он и защищался. Предельно естественно. Может быть, немного рискованно. Как бы само собой. Но защищался.Еще вспомнят знаменитую коронку Агеева – серию из четырех ударов. Левого прямого, правого снизу, левого бокового и, наконец, разящего правого прямого. Он вкладывал в него всю силу, как раз тогда, когда соперник, «переживший» атаку на левом боковом, считал, что она закончена. А она была не закончена. Совсем не закончена. Главное в ней только начиналось.Все это правильно. Но, думаю, сам Агеев очень бы удивился, читая, как он обдумывал атаку и сокрушал противника, потому что он действовал на инстинкте. Обдумывали и придумывали стратегический замысел уже мы, начисто лишенные его чувства боя. То есть, он, конечно, думал, но как-то глубоко и на автомате.В 1963 году Агеев впервые стал чемпионом СССР в весе до 67 кг. Никто тогда не смог оказать ему какого-то серьезного сопротивления, кроме собственного тела. Килограммы давались ему тяжело. На чемпионат Европы, проходивший в этом году в Москве, его не взяли, но все понимали, что будущее за ним.За год он прибавил в весе и стал выступать в категории до 71 кг. На чемпионате 1964 года он был с непривычки третьим, и на Олимпиаду поехал ставший чемпионом Лагутин, который привез оттуда золотую медаль. Тогда мы все были очень рады, но на следующую Олимпиаду уже тогда планировался Агеев. И он, надо сказать, не подкачал. Трижды в 1965-67 годах он взял золото на чемпионате СССР и дважды на чемпионате Европы – в 1965 и 1967 годах. Все в весовой категории до 71 кг. Можно привести примеры, как он играючи расправлялся со своими соперниками, но лучше всего об этом скажет тот факт, что в 1967 году на чемпионате Европы в финале против него не вышел поляк Витольд Стахурский, а сборная Польши тогда была одним из лидеров на континенте. Знаменитый наставник поляков Феликс Штамм тогда сказал, что нечего получать по соплям от Агеева, против которого все равно нет никаких шансов.В 1967 году состоялось и еще одно «соревнование», которое я никогда не забуду. Мне было четыре года, а Агеев тогда царил на ринге, и в нашем детском саду двое моих одногруппников изображали Агеева и его главного соперника по жизни замечательного советского боксера Бориса Лагутина. Ничего удивительного. Что взрослые смотрели по телевизору, то их дети и изображали. А эта дуэль была самым значимым, что тогда было. Я помню факт этого «поединка», но не помню его результат. По-моему, воспитательница их разняла. Помню только, что тот, кто изображал Агеева, раскачивался из стороны в сторону, чем озадачил своего противника до невозможности. Я смотрел на это все с немым восхищением. У меня только что появился дома телевизор, и мой отчим тоже с воодушевлением смотрел эти соревнования (по-моему, это был чемпионат СССР), поминутно вскакивая и устраивая скачки на табуретке по комнате. Это было незабываемо. Агеев тогда, по-моему, победил к его воодушевлению.Я часто думаю о том, почему Агеев был так популярен тогда. Как говорится, если долго мучиться, что-нибудь получится. Вот и я, кажется, надумал. Виктор Агеев в те годы был очень, как я уже сказал, известен, но совершенно не похож на нашего человека. То есть, абсолютно. Он был совершенно свободен, как может быть свободен парень, над которым никогда в жизни не стояла ни пионерия, ни комсомол. Были тогда такие организации. Его многие винили за то, что он слишком любил шумные компании, слишком плохо режимил, а он режимил так, чтобы это не вступало в противоречие с его образом жизни. Если бы он что-то делал иначе, не было бы великого и всеми нами любимого Виктора Агеева.В этой связи любопытно главное противостояние его жизни – с Борисом Лагутиным. Формально там все в порядке, боевая ничья – 2-2. Лагутин был не просто гением бокса, а комсоргом, капитаном команды, ее надежей и опорой. Агеев проиграл ему на последних соревнованиях перед Олимпиадой в Мехико – чемпионате СССР 1968 года. Но решили, что это последний подарок Лагутину, уже и без того олимпийскому чемпиону 1964 года. Поедет все равно Агеев. Но у него в 1968 году случилась большая неприятность. Он не по своей воле покинул сборную. Поехал насквозь положительный Лагутин и выиграл второе олимпийское золото. А карьера Агеева пошла по иному, часто трагическому, пути.Закономерен такой итог? Ну, может быть, может быть… Но сегодня в день 83-летия Виктора Агеева мы хотим поздравить его такого, какой он есть. Без него и наша жизнь была бы другой. Более правильной, но более скучной.ПОЗДРАВЛЯЕМ!!!Александр Беленький

7 июля Софье Очигаве исполняется 37 лет. Вроде, мало, а вроде, и не очень. Наступило время подводить первые итоги.Эта очаровательная девушка появилась среди наших боксеров в сложный момент. В норвежском городе Тенсберге, где проходил очередной чемпионат Европы, в 2005 году царила странная атмосфера. Сознавали ли ее сами участницы? Не знаю. Может, и не сознавали. Так или иначе, но тогда проходил переходный период между, так сказать, первым этапом и вторым. Здесь, кстати, возможны разногласия. Кто-то скажет, что между третьим и четвертым, кто-то – между нулевым и первым. Так что нам сейчас нужно определиться с терминами.Первый этап – это время становления вида спорта, когда еще неясно, будет он существовать как таковой или нет. Будет это женский бокс или чуть-чуть формализованная женская драка с летящими во все стороны женскими соплями, текущей косметикой и криками… Ну, в общем, вы сами знаете, что в таком случае кричат женщины. Кто видел, тот поймет, кто не видел, пусть включит фантазию и не выключает ее минут десять.Поймите, ничего обидного я в данном случае не хочу сказать. Когда-то точно так же начинался и мужской бокс. От нетрезвой задушевной драки на городской ярмарке лет триста назад и криками: «Убью-у-у-у-у-у…!!!» Дальше, как говорится, непечатно.В Тенсберге в 2005 году Очигава заняла первое место в весовой категории до 52 кг. Ей тогда не исполнилось еще и 18 лет. Она работала в правосторонней стойке как левша. Соперницы ничего не могли ей противопоставить. Она отлично чувствовала дистанцию, защищалась, в том числе, уклонами и нырками, и внезапно контратаковала. Все соперницы до финала потерпели от нее поражение досрочно, а в финале ее ждала турчанка Сюмейра Кая, которая, хоть и с огромным трудом смогла закончить бой, но безоговорочно его проиграла.Я говорил, что это был переходный момент в женском боксе. В нем уже не осталось (по крайней мере, в легких весах) «случайных прохожих», и победа эта дорогого стоила.Вторым турниром, где Очигава заставила говорить о себе громко, был чемпионат мира, который через несколько месяцев прошел в Подольске. Ей уже исполнилось 18 лет, но в остальном все было также. Она по-прежнему выступала в весе до 52 кг, Также легко прошла в финал, и там ее ждала та же турчанка Сюмейра Кая. Снова, как и в Тенсберге, она смогла с неимоверным трудом уйти от нокаута, но счет в их встрече был 23-08 в пользу Очигавы.За эти несколько месяцев Софья доказала, что по праву занимает первые места окончательно. Эта красивая девушка, боксировавшая как левша, значительно опережала свое время. Своими передвижениями Очигава легко раздергивала соперницу. Внезапно переходила в контратаку, которая развивалась уже как чистая атака. Великолепно чувствовала дистанцию, а заодно и соперницу. Точность ее действий, особенно с левой руки, удивляла, а тех, кто находился «под огнем», сокрушала. А главное, она все делала как бы так, сама собой. В то время женщины, по большей части, еще так не боксировали, но они начинали. Время стремительно сокращало эту дистанцию.Осечка, произошедшая на следующий 2006 год на чемпионате Европы в Варшаве, где Очигава взяла бронзу, выступая в весе до 54 кг, ничего не изменила, потому что в том же году и в том же весе до 54 кг на чемпионате мира в Нью-Дели, Индия, она опять была первой. А на чемпионатах Европы в Вайле, Дания, и Николаеве, Украина (в весе до 57 кг), соответственно в 2007 и 2009 годах, снова взяла золото. Проблема пришла совсем не оттуда, откуда ждали. В мае 2010 года Очигава получила разрыв крестообразной связки колена на турнире в Марокко. Почти год понадобился, чтобы все залечить и вернуться на ринг.В 2012 году, выступая в весе до 60 кг (это была подготовка к Олимпиаде, где соревнования среди женщин проводились в весах до 51, до 60 и до 75 кг), на чемпионате мира в Циньхуандао, Китай, в финале Очигава уступила ирландке Кэти Тейлор, своей принципиальной сопернице. Не думайте, что это «случайный» человек. Всего за свою любительскую карьеру, которая продолжалась с 2005 по 2016 год она стала пятикратной чемпионкой мира и шестикратной чемпионкой Европы в весе до 60 кг. Очигава провела с ней равный бой и, по-моему, его выиграла. Тейлор была, может быть, побыстрее, но Софья лучше чувствовала дистанцию. Намного лучше. И точнее контратаковала. Судьи решили дело против Очигавы. Бог им за это судья. Как я уже сказал, по-моему, Очигава была лучше.В этом же 2012 году состоялись Олимпийские Игры в Лондоне. Там они тоже выступали и встретились в финальном поединке. История повторилась. Бой был равный, и, по-моему, Очигава была чуть лучше, но только чуть. Ни о каком тотальном ее преимуществе речь не шла, и снова судьи проголосовали против нее. Она серебряный призер Олимпиады. Считаю ли я этот матч ограблением? Не знаю. В 2012 году считал. Сейчас хотел пересмотреть этот бой, но его не оказалось полностью на ютубе. А смотреть такой поединок не полностью, урывками не имеет смысла. В любом случае, Очигава в том бою проявила себя великолепно. Особенно после боя. Торжествовать после победы может каждый, а вот красиво проиграть, да еще когда в твоем проигрыше есть очень большие сомнения – единицы.После Олимпиады Очигава, по-прежнему тонкая и красивая, перешла в профессионалы. Провела семь боев. Во всех выиграла. В последний раз это произошло 23 декабря 2022 года. Дальше дело не пошло не по ее вине.Получается, что такая карьера грустно заканчивается? Не получается! По-моему, Софья Очигава достойна восхищения, которое мы неуклюже, но искренне сегодня и выражаем ей в связи с ее тридцатисемилетием!Александр Беленький

В этот день 5 июля 1906 года родился советский боксёр полусредней весовой категории, чемпион Всесоюзной спартакиады, призёр многих турниров и матчевых встреч Иван Степанович Богаев. На соревнованиях представлял команду «Красная Пресня», заслуженный мастер спорта. Также известен, как тренер и преподаватель МВТУ им. Баумана. Участник Великой Отечественной войны.Иван Богаев родился в Москве, рос в многодетной семье, был старшим ребёнком из шести детей. Уже с юных лет увлёкся спортом, играл в футбольной команде, стал чемпионом Москвы и РСФСР по гребле на байдарке-двойке. Активно заниматься боксом начал в столичном клубе «Красная Пресня» под руководством тренера Вячеслава Самойлова. Как боксёр наибольшего успеха добился в 1928 году, когда в полусредней весовой категории одержал победу на Всесоюзной спартакиаде в Москве.Одновременно со спортивной карьерой работал на административных должностях, был членом президиума Федерации бокса Москвы, председателем судейской коллегии добровольного спортивного общества «Буревестник». В 1934 году окончил Высшую школу тренеров при ГЦОЛИФК. Во время Великой Отечественной войны ушёл добровольцем на фронт, участвовал в обороне Москвы, Тулы, в боях под Смоленском. В составе 50-й армии генерала Ивана Болдина форсировал Днепр. Войну закончил в Кенигсберге, затем был передислоцирован на восток, где принял участие в войне с Японией. В ноябре 1945 года демобилизовался, впоследствии награждён орденом Отечественной войны II степени.В послевоенные годы Богаев добился немалого успеха как тренер по боксу, в частности, в разное время его учениками были многократный чемпион СССР Николай Королёв, чемпион Европы и серебряный призёр Олимпийских игр Виликтон Баранников, победители и многократные призёры первенств страны Александр Дугаров и Борис Зориктуев. Более 50 лет проработал на кафедре физического воспитания МВТУ им. Баумана, имел звания заслуженного мастера спорта СССР (1948), заслуженного тренера СССР (1957), заслуженного работника физической культуры РСФСР, был награждён орденом Трудового Красного Знамени (1980). Помимо этого, был судьёй всесоюзной категории и международным судьёй АИБА. Скончался в феврале 1992 года.

Воспоминания Александра Беленького о Борисе Лагутине, которому 24 июня исполнилось бы 86 лет. Когда худой и вовсе не атлетичный семнадцатилетний парень по имени Борис Лагутин впервые пришел в секцию бокса в 1955 году, он вряд ли думал, что станет на долгие годы самым титулованным боксером в нашей сборной. Скорее всего, зашел просто так, за компанию с кем-то. Но прогресс не заставил себя долго ждать, и он отнесся к делу гораздо серьезнее. Его тренер Владимир Тренин, большой оригинал, евший макароны в темном чулане острой вилкой и считавший, что на ринге думать некогда, наверное, на секунду замер от того, что ему попало в руки. Это был боксер его мечты.Тренин был очень талантливым человеком, верным учеником выдающегося тренера Михаила Иткина. Тренин не верил в «обдуманный» бокс. То есть, это так говорится. На самом деле, он как раз верил в него. Но считал, что все должно держаться не на том, что ни с того, ни с сего придет тебе в голову, когда здоровый противник на тебя наседает и вот-вот просто сядет на тебя своим обширным задом, а на прочном солидном фундаменте. Для этого нужно, чтобы ты ничего не боялся, чтобы у тебя была ломовая уверенность в своих силах и еще фантастические данные, которые не расплескаются при первой же трудности. И при второй, на всякий случай, тоже не расплескаются.Лагутину, который пришел к нему, это и было нужно. Если бы он не пришел к Тренину, а попал в обычные руки рядового наставника, который всех своих учеников учит тем пяти или десяти приемам, которые делает сам, из него бы не получилось и половины того, что вышло в конце концов. Тренин разглядел, что высокий длиннорукий парень обладает колоссальной двигательной одаренностью. Ему нужно было лишь показать различные способы передвижения по рингу, а уж он заучит их навсегда. Скоро Лагутин легко двигался как бы во все стороны сразу, но при этом он никогда не убегал. Просто как бы изучал, с какой стороны ему подойти к сопернику.Ну и, конечно, нужно было поработать над ударной техникой Бориса. Исходя из его физических данных, они поставили ему, прежде всего, прямые удары с обеих рук. Двойки, тройки, то, что называется в Америке удар почтальона, то есть, два удара с левой руки и завершающий удар с правой. Все это перемежалось с другими ударами. Например, с левым боковым. Часто Лагутин выходил на него после двойки. Когда противник, приученный им, считал, что уже все, раз, два Лагутин уже пробил, вдруг, как бы из ниоткуда, тут же возникал сокрушительный левый боковой, и противник, не видевший и не ожидавший его, падал.Но все разговоры о технике удара Лагутина будут неполными, если не сказать о еще одной его особенности. Я бы назвал ее внезапная своевременность. Долей секунды раньше или позже, и все было бы совсем не так печально для его соперника. Но он бил в то самое мгновение, когда противник оказывался к этому совершенно не готов. Это называется талант. Большой талант. Не талант вообще, а талант ситуационный. Смотреть на него было большим наслаждением.В общем, подытоживая этот далеко не полный рассказ о технике Лагутина, хочется сравнить его с великим шахматистом 20-х годов прошлого века Хосе Раулем Капабланкой, которого называли «шахматным автоматом». У Бориса, если говорить о боксе (кстати, малоизвестный факт – среди боксеров много хороших и очень хороших шахматистов), все было примерно так же. Отточенная «игра» и при этом минимум импровизации. Она просто была не нужна.Все говорят о двух золотых медалях Олимпийских Игр Лагутина, забывая о еще одной, бронзовой. Он поехал в 1960 году на Олимпиаду в Рим в составе нашей сборной. Выступал, как и в последующие годы, в весовой категории до 71 кг. Бирманец Алхассан Бримах и австралиец Джон Буковски смогли против Лагутина немного: первый сложил перчатки уже в первом раунде, второй – во втором. Третий соперник американец Уилберт Макклюр был обычным агрессивным малым, ничего особенного. Потом уже в профессионалах он ничего не добился.Макклюр все время прорывался поближе и навязывал Лагутину бой на короткой дистанции. У 22-летнего Бориса, всего пять лет занимавшегося боксом, не хватило навыка останавливать его, и он увяз в ближнем бою. Встреча была равной. После боя судьи с минимальным перевесом отдали свои голоса Макклюру – 3-2. Справедливы ли они были? Не знаю. Обидное поражение. После него Лагутин поклялся, что не проиграет ни одной международной встрече и не даст причины в себе усомниться.На Олимпиаду 1964 года в Токио Лагутин приехал капитаном сборной и двукратным чемпионом Европы 1961 и 1963 годов. Его первый соперник Пауль Хог, немец из ФРГ, был сильным боксером. К тому же левшой. Лагутин, чувствовавший себя хозяином в ринге, его отогнал вместе с его левой рукой и с дистанции безжалостно расстреливал его своими комбинациями. Все пятеро судей отдали победу Борису с очень большим преимуществом.Драчливый аргентинец Хосе Чирино не прятался. Он искал возможности подраться, но дело кончилось для него нокдауном. После этого пошла плясать губерния. Чирино бил ниже пояса, бил головой. Рефери его совершенно справедливо дисквалифицировал, и он набросился на судью. Лагутин встал на его защиту, и тогда Чирино мгновенно успокоился. Зрители оценили этот поединок.Ни Эдди Дэвис, ни поляк Юзеф Гжезяк не смогли оказать Лагутину какого-либо сопротивления. Он сумел им навязать классический бокс, а потом в нем их превзошел.И вот финал. Француз Жозеф Гонсалес делал все, что мог, отдал всего себя без остатка. Лагутин легко уходил во все стороны и очень тяжело бил. Гонсалес не знал, что ему с ним делать. Он безоговорочно проиграл. Ему тяжело было даже стоять. Один судья, уж не знаю как, счел это достаточным для победы, но четверо других вынесли единственно правильное решение: победил Лагутин, и он олимпийский чемпион! Наконец-то.После Олимпиады в Токио обострилось соперничество за место в сборной в весовой категории до 71 кг с Виктором Агеевым. Он был столь же талантлив, сколь и Лагутин и абсолютно на него не похож. Если Лагутин был Капабланкой, то Агеев кем-то вроде никогда не знающего, что он будет делать в следующую минуту другого гроссмейстера Михаила Таля. Их бои стали любимым зрелищем россиян конца 60-х. Счет был 2-2, но всегда выносился при минимальном разногласии судейских голосов. Кто в них на самом деле побеждал? Когда смотрел бой 1967 года, который состоялся в Воскресенске, мне показалось, что чуть лучше был Лагутин, но большинство судей отдали голоса Агееву. Не знаю. Может быть. В любом случае, гений импровизации Виктор Агеев отказался от своей открытой стойки, а это дорогого стоит.Место в сборной, по общему мнению людей, составлявших команду, отдали Агееву, но у него случились большие неприятности, и он был из нее отчислен. До Олимпиады в Мехико оставалось совсем мало времени, и тогда решили привлечь Лагутина. Вот так неожиданно для себя он поехал на третью в своей карьере Олимпиаду в 1968 году.До полуфинала никто не мог оказать Лагутину никакого сопротивления. Но в этом бою его ждал западный немец Гюнтер Майер. Он посопротивлялся, но все же всем было ясно (и не в последнюю очередь судьям), что Лагутин выиграл этот бой. Майер ничего не смог противопоставить отличной школе российского боксера. Теперь его ждал финал и кубинский боксер Роландо Гарбей.Гарбей с грехом пополам приспособился к внезапным ударам Лагутина справа, но совершенно неожиданно для ничего не понявших зрителей оказался в нокдауне в третьем раунде. Это был классический удар Лагутина навстречу справа. Все было ясно, но Гарбей, к его чести, сопротивлялся до конца встречи, но, конечно, ее проиграл. Лагутин – двукратный олимпийский чемпион.На этом он завершил свою карьеру. Дальше было два высших образования (ГЦОЛИФК и биологический факультет МГУ), защита диссертации, посвященной жизнедеятельности головного мозга, работа. Все, в общем, успешно. Мы его все время встречали на различных боксерских мероприятиях. А 4 сентября 2022 года он внезапно умер, хотя какая внезапность, когда тебе 84 года? И, тем не менее, внезапно для всех нас. Дело в том, что мы так к нему привыкли, что его смерть всегда была бы внезапной.

Сегодня исполняется 86 лет со дня рождения знаменитого советского боксёра, двукратного олимпийского чемпиона Бориса Лагутина.Лагутин первым из наших боксёров выиграл две Олимпиады. На Игры в Токио-1964 он приехал двукратным чемпионом Европы и капитаном сборной. Его первым соперником был Пауль Хог, немец из ФРГ, боксёр сильный и ретивый. Но Лагутин расправился с ним без проблем.Следующий соперник аргентинец Хосе Чирино отнёсся к турниру, как к возможности подраться. После нокдауна он совсем распоясался, бил ниже пояса, головой… Рефери его за это дисквалифицировал. Тогда Чирино набросился на судью. Советский боксёр встал на его защиту. Зрители оценили поведение Лагутина.Ни Эдди Дэвис, ни поляк Юзеф Гжезяк не смогли оказать Лагутину какого-либо сопротивления. В финале француз Жозеф Гонсалес отдал бою всего себя без остатка, но безоговорочно проиграл. Один судья посчитал иначе, но четверо других вынесли единственно правильное решение: Лагутин – олимпийский чемпион.Четыре года спустя на Играх в Мехико наш боксёр начал с того, что нокаутировал Моиза Файярдо из Испании и Махмудо Эль-Нахазо из Объединенной Арабской Республики. Чудовищно драчливый Ион Ковачи и западный немец Гюнтер Майер ничего не смогли противопоставить Лагутину. В финале он встретился с сильным кубинцем Роландо Гарбеем. Очень сложный бой, но во втором раунде Гарбей побывал в нокдауне, и безоговорочно проиграл. Борис Лагутин – надолго единственный наш двукратный олимпийский чемпион!После Олимпиады он завершил карьеру. Имел два высших образования, окончив ГЦОЛИФК и биологический факультет МГУ, защитил кандидатскую диссертацию, работал в ЦК ВЛКСМ, был председателем Федерации бокса СССР, заместителем председателя республиканского совета ДСО «Спартак», начальником управления массовой физической культуры Всесоюзного совета ДСО профсоюзов.В 2022-м году Бориса Николаевича не стало. Он похоронен на Троекуровском кладбище Москвы.

О человеке в день рождения, а 23 июня Альберту Батыргазиеву исполняется только двадцать шесть лет, говорят о его больших победах. Александр Беленький вспоминает сегодня о самой большой победе чемпиона.На Альберта Батыргазиева я обратил внимание сразу и даже знаю почему. Мне показалось, что этот улыбчивый боксер, которому, надо сказать, очень шла его улыбка, может выиграть любой олимпийский турнир… и проиграть тоже может. Не стоит искать в моих словах чего-то обидного. Я уже говорил множество раз: великий тяжеловес Рокки Марчиано победил 49 раз в своих 49 профессиональных боях, то есть, во всех. Но в своей малоизвестной любительской карьере он проиграл три встречи из восьми. Низкорослому Марчиано уже на профессиональном ринге иногда приходилось по восемь-десять раундов подкрадываться к своим большим соперникам, чтобы после этого они созерцали либо пол, либо потолок, а где в олимпийском боксе возьмешь восемь и, тем более, десять раундов?У Альберта Батыргазиева проблема была другая. Ему, чтобы стать самим собой, иногда приходилось раунда два «искать» себя на ринге. Он человек умный, и у него этот интеллектуальный процесс, который ему самому, может быть, доставлял наслаждение, иногда затягивался. В итоге получался равный бой, где ему можно было отдать победу, а можно не отдать. Судьи рано или поздно победу ему не отдавали. И до Олимпиады больших триумфов у него не было.Вообще-то, это не такая уж неизвестная проблема. У нас было множество боксеров такого медленно-расходящегося плана, которые именно по этой причине добились гораздо меньше, чем могли. Я не буду называть их, не потому, что не помню, помню я как раз очень хорошо, а потому, что это будет неуместно. Но поверьте мне: многие удивятся. Причем я не говорю о тех, кому нужно было время, чтобы справиться со своими нервами. Как раз это были очень спокойные хладнокровные люди. Но не могли они как-то сразу начать бить изо всей силы ничего не сделавшего им человека.Точно так сложилась для Альберта и «короновирусная» Олимпиада 2020 (на самом деле, 2021) года. Он выступал в весе до 57 кг. Началась она для него со второго боя. Первый, с доминиканцем с замечательным именем, от которого веяло XVII веком со шпагами, кружевами, мантиями и обращениями типа «милостивый государь», Алекси Мигелем Де ла Крусом Баеса, Батыргазиев легко выиграл. Во втором его ждал коллега-левша монгол Цэндбаатар Эрдэнэбатын. Тоже, кстати, имя ничего. За произнесение его с первого раза без ошибок и без запинки надо давать если не Нобелевскую премию по литературе, то, по крайней мере, Пулитцеровскую.Первые два раунда Батыргазиев, если честно, чуть-чуть проиграл. Третий раунд. Надежда на него была… Впрочем, так говорится всегда. Надежды на него не было. Просто еще один раунд, а потом…И тут у Батыргазиева развязались руки. Они полетели. А Эрдэнэбатын (уж не знаю, имя это или фамилия, наверное, все-таки фамилия) на этом фоне выглядел состарившимся и усталым.Нокдаун! Эрдэнэбатын ошалело вращает глазами!Вот так неожиданно. Судья открыл счет. Монгол, хоть и остался стоять, но был потрясен. Однако до гонга он все-таки дотянул. Судьи отдали победу Батыргазиеву со счетом 3-2, но это был самый справедливый счет за всю историю Олимпиад.Полуфинал. Батыргазиев – Ласаро Альварес (Куба). Между прочим, трехкратный чемпион мира. До этого боя они дважды встречались, и оба раза кубинец выиграл. Скажу честно: надежд у меня не было никаких. Не потому, что я не верил в Альберта. Нет, как раз верил, но не верил в судей. Если два боя боксер проиграл конкретному боксеру, а сейчас на Олимпиаде дерется с ним в третий раз, надо буквально выпрыгнуть из штанов, чтобы что-то доказать арбитрам.Соперник был, как и Батыргазиев, опять левша. И многоопытный. Первый раунд Альварес, как обычно, забрал. Можно говорить, что Батыргазиеву чего-то недодали, но так было. Альварес был хорошо перекрыт, атаковал по корпусу, к чему Батыргазиев, казалось, не был готов. В общем, начало неважное.Во втором раунде Батыргазиев прибавил в скорости. И тут кубинец стал не то, чтобы давать слабину, но показывать, что он хоть и очень опытный, но тоже человек. Удары Батыргазиева то и дело обводили защиту и трепали его голову. К тому же он стал лучше перекрывать корпус. Если кубинец туда попадал, то ниже пояса. Еще к концу второго раунда Альварес стал уставать. Второй раунд остался за Батыргазиевым, но главное – он был на подъеме, а Альварес на спаде.И вот третий раунд. Небольшое преимущество в скорости Батыргазиев сохранил. Его длинные руки то и дело обводили защиту и ложились точно в цель. Альварес откровенно ждал гонга. На что он надеялся? На то, что судьи против него не пойдут? Может быть. Батыргазиев еще поднажал и закончил бой на хорошей ноте. Но для того, чтобы чувствовать себя совсем уверенно, этого было мало. Все ждали результата, боясь поверить в то, что Альберт победил. Есть! 3-2 победил Батыргазиев!И вот олимпийский финал в весе до 57 кг. Альберт Батыргазиев против американца Дьюка Рейгана. Бой начался неважно. Рейган принялся осыпать Батыргазиева ударами, в основном правыми прямыми, и, когда к этому привык, Альберт ускорился и обрушил на него массу ударов. Левые прямые, правые боковые… Рейган от этого остаканился, а Батыргазиев неожиданно выиграл раунд.Второй раунд тоже получился. Рейган стал встречать наезды Альберта, но тот опять превозмог это и начал бить правые джебы и левые прямые и кроссы во второй половине раунда. Батыргазиев его, в общем, выиграл, но не так, чтобы это было принято всеми безоговорочно.И все же третий раунд Батыргазиеву надо было только отстоять. Шла позиционная война, в которой верх брал то один, то другой. В концовке Батыргазиев больше атаковал, но и у Рейгана были свои моменты. Ну, вот и гонг! Победил Батыргазиев. Опять только со счетом 3-2, но это уже детали. То, что он одолел Рейгана не со счетом 5-0, должно волновать только этих двух арбитров.Так Батыргазиев стал олимпийским чемпионом. Но это еще не конец истории. 12 июля этого года, то есть, совсем скоро, он дерется с ирландцем Джоно Кэрроллом за вакантный титул временного чемпиона по версии WBA в весе до 59 кг. То есть, Батыргазиев подбирается к званию чемпиона мира среди профессионалов. Пожелаем ему в этом удачи.

Часть IАлександр Беленький продолжает рассказ о великих боксёрах-тяжеловесах.Вернувшись в свою раздевалку после поражения Риддику Боу, Эвандер Холифилд стоически сказал: «Значит, так тому и быть».Ко всем прочим неприятностям у Эвандера в то время разваливалась семья. Его жену многие обвиняли тогда в излишнем корыстолюбии и в том, что она нашла для развода не самый подходящий момент. Она на это никак не отвечала. Сам Эвандер тоже хранил молчание. Эта, как казалось, грустная история имела неожиданное продолжение через много лет, и финал ее был просто анекдотичным. Вы уже, наверное, его знаете, но я все-таки подожду до надлежащего момента.Отношение боксерской общественности к Холифилду теперь резко изменилось. Поражение дало ему, наконец, то, что до сих пор не давали победы – уважение. Технически он ведь не проиграл бой Риддику Боу. Он просто совершил тактическую ошибку, попытавшись перерубить во встречном бою противника гораздо крупнее и сильнее себя. И все-таки в его возвращение на трон никто особенно не верил. Как говориться, нельзя научиться быть выше ростом. Эвандера оставил его старый тренер Джордж Бентон, сказав на прощание, что в 30 лет нельзя научиться чему-то новому и, тем более, сильнее бить. Его новым тренером стал Эмануэль Стюард, известный в то время, главным образом, как человек, подготовивший легендарного чемпиона мира в четырех весовых категориях Томаса Хернса. Стюард отзывался о перспективах Эварндера с осторожным оптимизмом.На все эти передряги ушло много времени, и в следующий раз Холифилд вышел на ринг только 26 июня 1993 года против старого знакомого Алекса Стюарта, и тот снова, как и в их первом бою, в 1989 году, испортил ему репутацию. У многих боксеров есть такой неудобный соперник, который представляет собой проблему именно для них, в то время, как другие расправляются с ним достаточно легко. У Мухаммеда Али таким был Кен Нортон, не представлявший собой никаких проблем для Джорджа Формена. У Холифилда – Алекс Стюарт.Публика встретила выход Холифилда на ринг овациями, которые быстро стихли, когда начался бой, а вскоре перешли в неодобрительный гул. Зрители увидели не нового Холифилда, а старого да еще не в лучшем виде. Время от времени, например, в 3 раунде, ему удавалось проводить длинные серии ударов, но особого эффекта они не имели. Алекс Стюарт вел бой на неплохом для себя уровне, но публика пришла смотреть не на него, а экс-чемпион не показывал ничего достойного внимания. Почти в каждом раунде Эвандер имел солидный перевес, но от него ждали не перевеса, а нокаута, и имели на это все основания, так как противник оставлял желать много лучшего. Обещанного удара у Холифилда не появилось. Это было особенно очевидно, когда его кулаки попадали в цель, что случалось отнюдь нередко. Его излюбленные апперкоты да и другие удары регулярно прошивали защиту Стюарта, но тот не падал. В 11 раунде, казалось, наступил долгожданный момент, и Холифилд наконец-то нокаутирует своего соперника, но этого опять не произошло. Бой закончился под улюлюканье зрителей. Судьи единогласно отдали голоса Холифилду: один со счетом 119-110 и двое – 118-110, что достаточно точно отражало соотношение сил в данной встрече, однако этот результат не удовлетворил никого.«Краткая эра Эвандера Холифилда – теперь это можно сказать совершенно определенно – уходит в прошлое. Ясно и то, какое место он займет в истории бокса. В своеобразном рейтинге чемпионов всех времен он явно будет не в первом ряду, а скорее всего, и не во втором. Его место – рядом с Джеймсом Брэддоком, Эззардом Чарльзом и многими другими, которых вряд ли кто помнит кроме специалистов. Все они были прекрасными боксерами, но чемпионами стали только потому, что в тот момент в тяжелом весе не было яркой личности. Едва она появлялась – они уходили в тень. Холифилду не понадобилось и этого. Ведь не считать же Боу яркой личностью».Это слова из моей собственной статьи, написанной в конце июня 1993 года по следам боя Холифилд-Стюарт. Каюсь, я допустил в ней неуважительное отношение к Эззарду Чарльзу, которого в те годы почти не знал. Ну и в остальном я оказался дерьмовым пророком. Просто дерьмовым. Себе в оправдание могу сказать только то, что, по крайней мере, попал в хорошую компанию, так как тогда абсолютно все ведущие обозреватели и эксперты писали примерно то же самое. То, что Холифилд сумел это пережить, очень много о нем говорит. Про себя добавлю, что был еще случай, когда я вместе со всеми попал пальцем в небо. Об этом мы очень скоро узнаем.Казалось, что Боу и Ньюману нечего бояться, они и не побоялись. Матч-реванш Боу и Холифилда состоялся 6 ноября 1993 года там же в Лас-Вегасе. На предматчевой пресс-конференции Риддик вел себя подчеркнуто по-хамски, не давая Холифилду говорить, и то и дело его перебивая. Судя по всему, он вообще относится к тем людям, кому необходимо скандалить, чтобы почувствовать свою силу. Свое довольно истеричное выступление Боу подытожил так: «В прошлый раз я угостил его только закуской. На этот раз – накормлю полным обедом».Ну, а потом был бой, который все, и главное всех, расставил на свои места. Некоторых даже на всю оставшуюся жизнь, хотя они это поняли не сразу.В довершение скажу, что я накануне этого боя попал в драку, где на меня приходилось, до четырех-пяти человек, а то и больше (немногие желающие ознакомиться могут это сделать в моей, и не только моей, автобиографической повести «Мари»). В результате я сидел и смотрел его с расцвеченной во все цвета радуги битой рожей и гудящей головой. Может быть, этим объясняется некоторые особенности его описания. В любом случае, сегодня я его несколько пересматриваю.Риддик Боу явно полагал, что первый раунд их второго боя станет по существу тринадцатым раундом первого. Едва вылетев из своего угла, он нанес Холифилду правый прямой, тот отступил и чуть не поскользнулся. Боу бросился на него, но Эвандер ушел от атаки. Зато пропустил следующую серию, и ему на челюсть обрушились правый апперкот и левый хук и много чего еще. Все полагали, что он тут же полезет в рубку, но он, ко всеобщему удивлению, этого не сделал. Стало ясно, что Холифилд не собирается повторять свою ошибку их первого боя, и не будет пытаться перерубить своего здоровенного противника. Немного придя в себя, он остановил продвижение вперед Боу левым хуком, от чего тот сразу как-то задумался о высоком. Однако первый раунд он все равно проиграл. Статистика ударов, 35-8 в пользу Боу, приведенная после раунда, показалась мне сомнительной, но победитель указан верно.Всю первую минуту второго раунда Боу держал Холифилда на джебе. Почти все они дошли до цели, и Эвандер это почувствовал. В сумме их было около десяти. Холифилд пытался от них уйти, но у него не получалось. Потом он встретил Боу отличным ударом справа, тот ответил, но не очень убедительно. Чуть позже Эвандеру удалось завязать рубку на ближней дистанции. Он имел в ней некоторый успех, но Боу выиграл последние полминуты раунда. В основном за счет правой руки. Риддик нанес в этом раунде значительно больше ударов, чем Холифилд.Третий раунда начался с того, что Эвандер красиво ударил правой в разрез, но скоро Боу легко вернул себе инициативу. Два его резких джеба пришлись по Холифилду, рвавшемуся вперед. Да и потом он также контролировал дистанцию. Холифилду удавались отдельные удары. Левый хук, например. Или правый кросс. Но Боу всегда восстанавливал равновесие. И не только восстанавливал. Он выходил вперед. Где-то между делом он провел двойку с акцентом на правом кроссе, от которого Эвандера пошатнуло. Увидев это, Боу добавил еще хук слева и два правых апперкота, по корпусу и после паузы в челюсть, но Холифилд устоял. Раунд остался за чемпионом. Статистика по нанесенным ударам за три раунда – 88-39 в пользу Боу.Что-то похожее на перелом наметилось в четвертом раунде, который выглядел как раунд из их первого боя. Холифилд начал его более агрессивно, к чему Боу не был готов. Нет, он наносил свою порцию ударов, может быть, даже лидировал, но как-то недостаточно. Его кроссы и боковые все время достигали цели. Он лучше бил по корпусу. Но удары Холифилда, те же кроссы и боковые как-то больше привлекали к себе внимание.Когда до конца раунда оставалось полминуты, Холифилд неожиданно спуртовал и затеял рубку, в которой имел ощутимый перевес над вдруг уставшим Риддиком. Этот раунд можно было отдать и тому, и другому: Боу в целом нанес больше ударов, зато Холифилд безоговорочно выиграл концовку, а заодно и постконцовку. Боксеры так увлеклись, что не стали обращать внимания на такой пустяк, как гонг, и с увлечением продолжили на равных выяснять отношения дальше, пока их не разняли секунданты вместе с рефери, буквально повисшие у них на руках. По раундам получалось в лучшем случае для Эвандера 3-1 в пользу Боу. По ударам 43-38 в пользу Холифилда. Ну, хорошо. 3-1 в пользу Боу без всяких там лучших случаев. Но все же заметим, что независимый судья Хэролд Ледерман, которому американский зритель привык доверять, все четыре раунда отдал Боу.Боу получил в этом раунде несколько рассечений и на пятый вышел каким-то разобранным, чем тут же воспользовался Холифилд. Он провел много отличных ударов справа, особенно в конце, и впервые за их два боя ему удалось слегка потрясти здоровенного Боу. Это было великолепно. Риддик, кстати, в этом бою весил еще больше, чем в прошлом – 111,5 кг. Холифилд тоже не полегчал – 98,5 кг. Итого по раундам: 3-2 в пользу Боу.Шестой раунд тоже остался за Холифилдом, который был куда точнее чемпиона. На первой минуте он без проблем выиграл дуэль на джебах. Потом подключил правую руку и левый боковой. Создавалось впечатление, что Боу не так хорошо готов к этому матчу, как был к предыдущему. Уже совсем к концу раунда он потряс Холифилда отличной двойкой, но тот тряхнул головой и все. Последние секунды он опять привычно атаковал Боу. Счет ударов за раунд 28-13 в пользу Холифилда. Очень красноречивый результат, но все так и было.Тем не менее, седьмой раунд Боу начал крайне агрессивно: провел множество своих увесистых джебов, потом Холифилд нанес свой точный удар справа, но он только разозлил Боу. Последовал левый боковой и правый кросс, которые потрясли Холифилда, затем еще серию, а когда Боу утомился, стал опять держать его на джебе. Холифилд поначалу, видимо, не ожидал такого поворота, но он быстро пришел в себя. Или не пришел? Есть вещи, которые мы никогда не узнаем.Противники сошлись в клинче, Эвандер невольно посмотрел Боу за спину и вдруг оторвался от него и резво отбежал на пару шагов назад к канатам. Боу был явно озадачен, но через секунду увидел, что произошло. А все остальные на открытой арене Сизарс Пэлас давно уже смотрели хоть и на ринг, но не на боксеров.Посреди боя с неба на ринг опустился Карлсон или, по крайней мере, как у нас говорят, «человек, похожий на него». У него за плечами был мотор с пропеллером, которого, разумеется, было недостаточно для того, чтобы удержать его в воздухе, поэтому на нем был еще и парашют типа крыло. «Карлсон» опустился на канаты ринга и запутался в них, парашют, который начал складываться, ситуацию тоже не облегчал. Вид все это имело абсолютно дикий. Бой был, разумеется, тут же остановлен. По-боевому настроенные секьюрити вместе с людьми из первых рядов, то есть почетных гостей и людей, заплативших очень большие деньги за билеты, стянули парашютиста с канатов и без всякой паузы стали вдохновенно бить. Все это происходило рядом с беременной женой Боу, которая потеряла сознание, и ее чуть позже увели в отель. Холифилд и Боу тем временем, чуть оправившись от потрясения, надели халаты и принялись прыгать, пытаясь не остыть, добавляя еще одну сюрреалистическую ноту в это и без того безумное зрелище.Позже Холифилд объяснил, почему он побежал. В то время на слуху была история с ранением теннисистки Моники Селеш, которую ударил ножом болельщик другой теннисистки Штеффи Граф, и Эвандер подумал, что это тоже какой-то придурковатый и, скорее всего, вооруженный террорист.Как ни странно, та же самая мысль пришла в голову и Року Ньюману, который, однако, боялся не за боксеров, а за одного из почетных гостей, чудовищное порождение политкорректности – черного расиста и не менее черного фашиста Луиса Фаррахана, которого он лично пригласил на матч. Ньюман испугался, что безумный Карлсон спустился с неба специально для того, чтобы убить этого нужного стране человека, и успокоился лишь тогда, когда понял, что речь в данном случае идет не о политическом убийце, а об обычном великовозрастном придурке.На то, чтобы привести в чувство зрителей и убрать последствия воцарившегося бардака потребовалось больше 20 минут. Наконец все более-менее успокоились, и было решено продолжить бой.Примечание. «Карлсона» на самом деле звали Джеймс Миллер. Он был, как уже говорилось, весьма оригинальным тридцатилетним балбесом, который развлекался тем, что вот так на параглайдере появлялся на разных спортивных мероприятиях.Позже, пытаясь повторить успех своего шоу во время боя Холифилд-Боу, он также прилетел 9 января 1994 года на стадион L.A. Memorial Coliseum, как нетрудно догадаться расположенный в Лос-Анжелесе, на матч по американскому футболу между командами Denver Broncos и Los Angeles Raiders. Он немного покрутился над офонаревшими футболистами, а потом сел где-то рядом, где его тут же арестовали, но ненадолго. Буквально в тот же день он полетел в Англию (надо ли говорить, что он отправился туда обычным рейсом, а не на своем утлом приспособлении), где также прилетел на параглайдере и «принял участие» в футбольном матче между командами Болтон Уондерарз и Арсеналом в городе Болтон. Его посадили на семь дней и отправили в США.Что начиналось так весело, кончилось грустно. Чуть позже Миллеру поставили диагноз ишемическая болезнь сердца, что привело к запретам летать. Он попробовал себя в разных областях, но оказался полным неудачником. В 2002 году он отправился жить на Аляску, где работал в какой-то компании, вроде нашего ЖЭКа. 22 сентября 2002 года сообщили, что Миллер пропал без вести. Его нашли чисто случайно в марте 2003 года. Он повесился на дереве. Говорили, что он выбрал место, которое «могли искать годами». У него осталась беременная подруга, которая родила сына незадолго до того, как его нашли. Мир его праху. Если бы он и остался жив, вряд ли он очень помог своему ребенку вырасти.Когда бой возобновился, он пошел совсем не так, как шел до перерыва. Сначала бойцы, по-моему, согревались, пока у них, что называется не «пошло». Холифилд провел сильную тройку левый-правый-левый, слегка потрясшую Боу, и левый хук, но Риддик тут же разошелся и ответил своими ударами, правда, не такими точными. Так они и разменивались до конца. Кому отдать победу? Трудно сказать. Судьи, по-моему, забыли, что было до параглайдерного перерыва, и я не берусь их за это судить. Но, учитывая все сказанное, победу надо отдать Боу. К тому же, пауза наступила, когда он был на подъеме. Так что он больше от нее пострадал.Восьмой раунд остался за Холифилдом. Он опять был лучше в конце, но Боу в начале сделал слишком мало, чтобы это повлияло на общий результат. К тому же Холифилд его все время опережал. Как он начал с обратной двойки, так и продолжил. Эвандер наносил очень жесткие боковые, после которых Боу что-то делал, но это уже стиралось Холифилдом. Он сумел в фантастическом размене нанести лучший удар – правый апперкот, а в конце ему еще удалась отличная тройка правый-левый-правый. Появилась запоздалая статистика 31-25 в пользу Боу за восьмой раунд, но тут выиграл явно Холифилд. Он бил куда точнее.В девятом раунде Боу был лучше на протяжении почти всего времени. Сначала он держал Эвандера на джебе. Холифилд перехватил ненадолго инициативу в середине и вел дело к успеху, но концовка была за Риддиком. У Эвандера были в ней свои моменты, но только моменты. Вообще, бой становился трудным для судейства.Если Боу рассчитывал на то, что Холифилд сломался, то в десятом раунде его ждало разочарование. Риддик сумел выиграть только первый размен, а дальше все шло под диктовку Эвандера. Впрочем, как под диктовку? Его двойки и боковые с обеих рук были результативны, но если посчитать удары, то выходило минимум так на так. Правда, Боу бил по площадям, а не прицельно. Последний очень сильный удар Холифилда справа привлек всеобщее внимание. А то, что последовало за ним куда меньшее. Ну, ладно. Раунд выиграл Холифилд. Статистика за раунд 30-25 ударов в пользу Боу, но это тот самый случай, когда статистику ударов за раунд можно послать куда подальше.Одиннадцатый раунд Эвандер начал с правого кросса, слегка обескуражившего противника. Боу пострелял джебами какое-то время, но Холифилд разорвал дистанцию и начал здесь хозяйничать, а закончил раунд совсем уже фантастической пятиударной комбинацией из трех правых и двух левых боковых. Раунд за ним. 6-5 Холифилд ведет!В начале двенадцатого раунда Боу провел сильнейший левый по печени, который на секунду подломил корпус Холифилда. Эвандер собрался, но Боу успел ударить вдогонку и где-то еще минуту уверенно лидировал. Холифилд остановил его порыв, проведя несколько правых кроссов, один из которых потряс Боу до основания. Концовка почти равная, но все-таки этот раунд за чемпионом Боу. Или уже не чемпионом? Соперники не смогли остановиться после гонга, и на ринг выскочил Эмануэль Стюард и в броске опрокинул Холифилда на пол, в то время как рефери, миниатюрный Миллз Лейн, почти повис на Боу.Эннаунсер зачитал судейские карты. Один судья дал ничью – 114-114, второй и третий отдали победу Холифилду, соответственно, 115-113 и 115-114. У Ледермана получилась, надо думать, ничья. Перед последним раундом у него было 105-104 в пользу Холифилда. На моей «карте», как вы уже поняли, тоже получилась ничья 114-114, но я ни в коем случае не в претензии на судей. Компьютерный подсчет ударов показал очень большой перевес в пользу Боу – 353-253, но, как это часто бывает, цифры обманчивы. В актив Боу пошли очень многочисленные, но далеко не всегда точные удары, а удары Холифилда были значительно точнее. Да и смотрелись они лучше.Победу Холифилда подтвердил и тот человек, от которого ожидали, что он будет громче всех ее оспаривать. Завоевав титул, Риддик Боу был достоин его всего несколько минут, а потом он свое достоинство потерял и прекрасно обходился без него весь свой чемпионский год. Через несколько минут после того, как Холифилд отобрал у него титул, достоинство вернулось к Риддику. Он подошел к Эвандеру и сказал: «Я говорил, что я – первый, а ты – второй. Так вот – это я второй».Есть такие люди, которые хороши только в поражении. Победа их портит. Боу был из их числа.